16 мая в зале Меленковского мирового суда состоялось очередное заседание по резонансному «делу о граблях». Судья за три часа рассмотрел 20 с лишним оставшихся ходатайств и в это же заседание решил провести прения сторон. В конце концов защитника обвиняемой увезли в больницу на скорой. Следующее заседание назначили на 27 июня.
Накануне окончания срока давности (он вышел вчера) судья Дмитрий Зезин, видимо, решил поставить профессиональный рекорд. Как из немецкого MP-40, он выстреливал одним ходатайством за другим. За три часа он рассмотрел больше 20 ходатайств защиты, периодически объединяя по 4-5 ходатайств в одно рассмотрение. Удовлетворил одно — приобщил к делу заявление защитника Алакпарова о том, что гособвинитель Ольга Тарасова не может делать выводы о достоверности судмедэкспертиз.
Также правозащитник потребовал отвод гособвинителя «на основании её заинтересованности в исходе дела». Но ни судья, ни адвокатесса Фиохина, ни сама гособвинитель не увидели нарушений в действиях Ольги Тарасовой. Хотя на прошлом заседании она фактически узаконила незаконное изъятие видео «преступления» и медицинских карт «потерпевшего» Захарова.
И на этом заседании Олег Алакпаров в очередной раз ходатайствовал о признании недействительным доказательством медицинских экспертиз «травм» потерпевшего Захарова и проведении повторной экспертизы, основываясь на заключении и показаниях эксперта Пищулина. Сам судья отметил, что во время первой экспертизы врач повреждения не сфотографировал и не составил схему повреждений, что нарушает приказ Минздрава о проведении судебно-медицинских экспертиз.
Гособвинитель Ольга Тарасова по привычке сослалась на показания своего однофамильца эксперта Тарасова, который утверждал, что экспертизы проводились в соответствии с законом.
«В указанных ходатайствах нарушений при производстве судебных экспертиз, акта исследования норм Уголовно-процессуального кодекса стороной защиты не приведено. <…> Что касается ссылок на то, что были нарушения в приказе [Минздрава], то даже специалист Пищулин нам не назвал положения данного приказа, которые, по его мнению, были нарушены. <…> Они [положения] не указаны ни в заключении специалиста и на допросе специалист их не назвал. <…> Поэтому прошу в удовлетворении ходатайств отказать», — важно отчеканила Фиохина.
Также на этом заседании, вероятно, в первый и последний раз все участники процесса сошлись во мнении. Судья Зезин дошёл до рассмотрения прошлогоднего ходатайства Нины Волгиной об отложении заседания, чтобы сторона защиты успела подготовиться к нему.
«Вы тогда его не рассмотрели и заседание не отложили», — ехидно ответил судье Алакпаров, а потом согласился с гособвинителем и адвокатессой о том, что ходатайство, очевидно, уже неактуально.
С каждым отклонённым ходатайством атмосфера в зале суда становилась всё враждебнее. Правозащитник Алакпаров и судья уже напрямую ругались друг с другом, а на фоне периодически вскакивала Светлана Фиохина: «Алакпаров, имейте совесть!». Раза четыре правозащитник порывался уйти с заседания, на что судья его спрашивал: «Вы отказываетесь защищать Волгину?». Алакпаров каждый раз отвечал, что не отказывается, но присутствовать при «беззаконии» он не может.
«Не хочу участвовать в этом беспределе! <…> Я хочу сделать вам отвод, ваша честь! Через вышестоящую инстанцию!» — заявил правозащитник.
«Через вышестоящую инстанцию у вас не получится, потому что дело в производстве у меня находится. Пока мы его не рассмотрим, ничего у вас не получится», — ответил Алакпарову Дмитрий Зезин.
Спустя четыре часа от начала заседания и два года от начала судебного процесса Зезин закончил судебное следствие без допроса последней понятой. И объявил начало прений.
«Мы отказываемся, ваша честь! Категорически заявляем протест! Нам нужно время. Вы не закончите дело! <…> Вам приказ «сверху» был? Нет, вы не закончите!» — сразу же возмутился Алакпаров.
«Олег Исламович, я вас ещё в апреле предупреждал быть готовым к прениям», — раздражённо ответил Зезин.
Прим. ред.: предупредить не значит назначить дату прений. Об этой дате никого не предупредили, а значит не дали время на подготовку, что нарушает право на защиту.
Судья Дмитрий Зезин «кинул кость» Алакпарову и объявил перерыв на 40 минут, чтобы «защита подготовилась». За это время правозащитник успел объехать районный суд и районную прокуратуру, везде оставить заявления о творящемся в мировом суде «беспределе» и вернуться обратно. Попытка по закону перенести прения провалилась.
«Я желаю вам того же добра, которое вы тут сеете!» — обратился ко всем участникам процесса защитник обвиняемой.
«Замолчите, Алакпаров! Вам же это потом и вернётся!» — закричала на него Фиохина.
На крик даже прибежал пристав с проходной.
«У меня рак! Я задыхаюсь!» — после пяти часов заседания Олег Алакпаров попросил вызвать скорую помощь.
Через 15 минут его увезли в Меленковскую районную больницу со шкалящим давлением и хрипами в лёгких.
Текст о прошлом заседании здесь. Подробный разбор уголовного дела здесь.
P.S.: Олег Алакпаров полагает, что судья решил закончить это процесс за одно заседание потому, что накануне защитник и дочь подсудимой были на личном приёме у областного прокурора Владислава Малкина. Прокурор пообещал разобраться.
Контекст: В 2020-м году на жительницу деревни Лехтово (это под Меленками) завели уголовное дело по пункту «в» части второй статьи 115 УК — умышленное причинение легкого вреда здоровью с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия. Оно стало результатом давнего конфликта семей Захаровых и Волгиных.
37-летний безработный Алексей Захаров, проживающий со своими родителями, решил «замордовать» своих соседей. Как утверждает дочь Нины Волгиной Елена Суворова, конфликт начался с того, что в 2019 году Захаров-старший избил её беременную корову дрыном, из-за чего она родила мёртвого телёнка. Елена подала на мужчину в суд, и Захаровы страшно обиделись на это. Алексей Захаров после случившегося начал всячески провоцировать женщин на конфликт.
17 июня 2020 года ныне подсудимая 67-летняя Нина Волгина заготавливала сено на «задах» дома дочери. В это время к ним подошёл Захаров-младший и начал снимать процесс на телефон. Женщина, уже доведённая до предела такими выходками, пошла на двухметрового мужика с пластиковыми граблями. На видео, которое снимал Захаров, видно, как Волгина к нему подходит и замахивается «потенциальным орудием убийства».
Дальше версии расходятся.
Пенсионерка утверждает, что просто замахнулась, чтобы припугнуть. Захаров же говорит, что старушка ростом полтора метра ударила его три раза — по голове, руке и пояснице. Удар по голове якобы привёл к сотрясению мозга.
37-летний безработный не только решил «нагадить» ненавистным соседям, но ещё и заработать — он требует с Волгиной 50 тысяч рублей за лекарства, которыми он якобы лечился после сокрушительного удара.
Благодаря дружеским и родственным связям дело, несмотря на кучу несостыковок и нарушений закона, ушло в суд. Алексея Захарова взялась защищать адвокатесса Светлана Фиохина — жена начальника следственного отдела меленковского ОМВД. Участковый Князьков (по мнению защитника Волгиной, нарушил правила изъятия вещдока и подсунул подсудимой объяснительную, расписавшись в которой она фактически признала вину) в телефонном разговоре с Еленой Суворовой признался, что приказ ему отдали «сверху».
Подсудимую Нину Волгину защищает переехавший из Казахстана чернобыльский ликвидатор Олег Алакпаров.
Абсурдное дело, длящееся почти полтора года, состоит из пяти томов.
Лизавета Жеребцова
