Наши читатели, особенно старшего возраста, наверняка помнят сериал с названием «Следствие ведут ЗнаТоКи». Сегодня мы расскажем историю, достойную сюжета знаменитого сериала.
На фоне действительно немалого числа умных, проницательных и даже героических дел российских правоохранителей бывают и случаи, которые дают иное представление об их работе. В нашем случае – о работе следственных органов.
Не утверждая, что герой нашего рассказа виновен или не виновен, отметим, что история из-за фигурирующих в ней фактов и документов действительно вызывает много вопросов. Скорее всего, мы начинаем объёмное журналистское расследование.
Итак, герой материала – Александр Коваленко, генеральный директор АО «Биофарм» – акционера расположенного в Петушинском районе АО «Покровский завод биопрепаратов» (ПЗБ). Завод и его акционеры были в 2019-2020 годах героями ряда публикаций практически во всех СМИ нашей области, в том числе и «Томикса» – из-за развязавшегося тогда конфликта. Кто-то рассказывал о «рейдерском захвате», кто-то – о «восстановлении справедливости» и возвращении к власти легального генерального директора АО «ПЗБ» Алексея Савчука.
При первом силовом конфликте в ноябре 2019 года сотрудники прокуратуры и полиции выпроводили Савчука и сопровождавший его ЧОП с территории завода, начали доследственную проверку по факту их проникновения на завод. А вот в феврале 2020 года, при похожих обстоятельствах (с применением насилия к охранявшим завод сотрудникам ЧОП «ВСНП-Соболь»), почему-то бездействовали.
Как поясняет Александр Коваленко, только через год удалось с огромным трудом добиться возбуждения двух уголовных дел по статье 330 УК «Самоуправство» в отношении неустановленных лиц (хотя все эти лица были проверены сотрудниками и полиции, и прокуратуры). Через год они были прекращены. Правоохранители решили, что преступление совершено не было, поскольку Савчук якобы законный директор АО «ПЗБ».
Правда, в это же время другого, видимо, не менее легального директора АО «ПЗБ» – Виталия Гусева – те же правоохранительные органы привлекали к уголовной ответственности за уклонение завода от уплаты налогов. Но это ничуть не смутило следствие, прекратившее дела. Как и то, что решением Арбитражного суда Владимирской области было отказано в признании протокола Совета директоров АО «ПЗБ» об увольнения Савчука незаконным. По какой причине на эти факты «закрыли глаза» и в полиции Петушинского района, и в прокуратуре – непонятно, но мы будем разбираться.
Коваленко поясняет, что, по его мнению, основных причин сложившейся ситуации две.
Первая. Чьё-то желание обеспечить продажу за бесценок имущественного комплекса АО «ПЗБ».
В качестве примера Коваленко приводит одну из таких распродаж: согласно данным открытых источников, в октябре 2022 года прошла распродажа помещений и земельного участка АО «ПЗБ». Интересно, что здание и участок были проданы за 3 850 000 рублей, хотя начальная цена контракта (основанная на оценке независимого эксперта) была более чем в 10 раз выше – 42 373 800 рублей.
Вторая предполагаемая причина – «непонятный» приход некоего ООО «Научно-производственный комплекс ”Биопрепарат”» из Новосибирска на производственные площади АО «Биофрам» и АО «ПЗБ». Как следует из пояснений Александра Коваленко и письменных показаний внешнего управляющего АО «ПЗБ» Алексея Посашкова (имеются в редакции), данные предприятия не сдавали этому НПО имущество в аренду, субаренду или безвозмездное пользование.
Тем не менее эта организация получила лицензию на работу с биологически опасными препаратами и затем выиграла госконтракт на 405 млн рублей.
И примерно в это же время у АО «ПЗБ» впервые начались проблемы с зарплатами сотрудников. Предприятие перестало выпускать продукцию и не смогло восстановить действие приостановленной лицензии.
Заявления Коваленко по этому поводу, поданные в компетентные органы, как он утверждает, остались без движения.
В мае 2022 года в отношении Коваленко Следственной частью СУ УМВД по Владимирской области было возбуждено уголовное дело по обвинению в злоупотреблении полномочиями. После этого Коваленко два месяца регулярно приезжал в Арбитражный суд, давал показания в следственном комитете по невыплате на АО «ПЗБ» в период внешнего управления заработной платы. Однако о заведённом на него уголовном деле он не знал. За это время он успел стать и подозреваемым, и обвиняемым, и был объявлен в розыск, хотя дважды за это время беспрепятственно выезжал за границу и возвращался обратно.
Адвокат Александра Коваленко как только узнал об уголовном деле, в 20-х числах июля 2022 года, согласовал со следователем дату приезда подзащитного для дачи показаний. Как говорит Александр Коваленко, он нигде не прятался, и суд, к счастью, разобрался и не стал удовлетворять ходатайство о помещении его под стражу. Это дало ему возможность активной защиты в уголовном деле.
Коваленко утверждает, что правоохранительные органы – и Петушинского района, и Владимирской области – не дают «хода» его заявлению о незаконном содержании под стражей без санкции суда свыше 70 часов, так как это может повлечь уголовную ответственность для следователя Алёны Бражкиной. И потому Александр Коваленко допускает возможность фальсификации части материалов, а значит – «шитья» уголовного дела в отношении него «белыми нитками».
Тут мы подходим к интересным фактам невидимой для обывателя жизни следствия. К тому, как возбуждаются уголовные дела. Уже не слов Коваленко (всё же заинтересованного лица), а самих следователей СЧ СУ УМВД по Владимирской области Бражкиной и Анастасии Соколовой.
Дело в том, что Александр Коваленко и его защитники установили, что в материалах дела об обыске в его доме содержится один вариант постановления о выделении материалов для возбуждения уголовного дела с визой от 25 мая 2022 года одного из руководителей СУ УМВД – Темнова А.С. А в уголовном деле у следователя – совсем другой вариант этого же постановления с той же датой, но с подписью другого руководителя – Новожиловой Д.В. И содержание этих документов существенно отличается. А такого не может быть, ведь это документ, на основании которого и было принято решение о возбуждении уголовного дела.
И вот как этот нонсенс объясняют сами следователи (исходя из представленных редакции копий протоколов допросов от 16 мая 2023 года следователей Бражкиной А.О. и Соколовой А.А.).
Показания следователя по особо важным делам Бражкиной А.О.:
«Могу предположить, что кем-то из сотрудников СЧ по РОПД СУ УМВД России по Владимирской области, возможно, следователем Соколовой А.А., точнее мне неизвестно, по ошибке в суд предоставлена “рабочая версия” (черновой вариант) вышеуказанного постановления. Так, при составлении постановления о выделении материалов уголовного дела, я неоднократно его редактировала, распечатывала. Подготовка данного постановления в силу большого количества указанных выделенных материалов заняла у меня несколько дней (то есть до 25 мая 2022 года), в связи с чем черновые варианты постановления несколько раз редактировались и могли быть подписаны руководителем несколько раз. Допускаю, что черновые варианты постановления могли остаться на рабочем столе или в папках-скоросшивателях, в которых содержались несформированные материалы уголовного дела. Не исключаю, что следователь Соколова А.А., либо иной сотрудник следственной части (! – Прим. ред.), ошибочно могли предоставить копию черновика проставления о выделении материалов уголовного дела №12001170011000672 в суд, но точно мне об этом неизвестно, так как подготовку материалов в суд я не осуществляла».
А вот что говорит следователь Соколова А.А.:
«Примерно в конце мая 2022 года руководителем следственного органа мне было поручено расследование уголовного дела в отношении А. Коваленко. В связи с чем я забрала с рабочего места следователя Бражкиной А.О. папки-скоросшиватели, в которых содержались несформированные материалы уголовного дела №12201170021000129, которые включали в себя выделенные материалы из уголовного дела №12001170011000672. В данных папках также содержались черновики процессуальных документов, рукописные записки (пометки)» (комментарий А. Коваленко: речь идёт о том, что выделено было свыше двух тысяч листов материалов, и передача дела от следователя к следователю осуществляется по описи, ну или должна осуществляться, во всяком случае).
И далее следователь Соколова А.А.: «…не исключаю, что я ошибочно могла делать копию чернового варианта постановления о выделении материалов уголовного дела №12001170011000672, поскольку подготовка документов в суд осуществлялась мной в ограниченное время. Но более подробно по данному поводу я пояснить не могу по прошествии длительного времени».
Если попробовать простыми словами пересказать всё это, то получается, что следователь Бражкина А.О. готовит то один, то другой, то третий-четвёртый и далее варианты постановлений для обвинения человека в тяжком преступлении.
Все эти ее неудачные попытки неоднократно и не задаваясь вопросами визируют несколько дней подряд руководители следователя. Затем следователь Бражкина А.О. оставляет «внавалку» у себя на столе больше 2000 листов «несформированных материалов» уже возбуждённого уголовного дела, а следователь Соколова А.А., которая приняла это дело у неё, не сверяясь, что же именно из документов она принимает по описи (судя по протоколу её допроса, она в принципе ничего не принимала из материалов уголовного дела, а просто «взяла со стола»), когда приходит время обращаться в суд за санкцией на обыск, просто суёт руку в эту гору бумаг, как-то находит именно «черновой» вариант документа, ставшего основанием для возбуждения уголовного дела, и с ним идёт в суд.
Как тут не вспомнить ещё один фильм – «Место встречи изменить нельзя», тот момент, где Глеб Жеглов говорит Шарапову, оставившему дело на своем рабочем столе, и оно пропало:
– Ты когда-нибудь его у меня на столе видел? Ну, вот так – чтоб меня за столом не было, а дело бы лежало? Ну, вот ты, к примеру, хоть один документ у меня на столе прочитал?
– Не прочитал. Ты всегда переворачиваешь, если подходит кто.
– Правильно. А ты задумывался, почему? Я тебе отвечу. Иной преступник за любую бумажку на моём столе, или на твоём – безразлично, полжизни отдаст…
А следователи областной полиции, похоже, считают нормой, когда материалы уголовного дела ворохом лежат на столе. И любой (сама следователь Бражкина А.О. даёт такие показания) может подойти и что-то взять из них или, наоборот, подложить, подменить.
И что особо отмечает Александр Коваленко – никто до сих пор не задал вопроса, не допросил руководителей следствия на предмет того, подтверждают ли они рассказанное следователями Бражкиной А.О. и Соколовой А.А. Между прочим, заинтересованными лицами – ведь за фальсификацию материалов при возбуждении уголовного дела предусмотрена уголовная ответственность.
Вопрос о том, что дело в отношении Коваленко может быть сфальсифицировано, не проверяется ни нынешним следователем СО ОМВД по Петушинскому району Савельевой А.А., ни прокуратурой Петушинского района. Хотя повод, судя по всему, есть.
И у Александра Коваленко по этому поводу есть объяснение (пусть и субъективное, но небезосновательное). Правоохранительные органы и работники прокуратуры, опасаясь ответственности за допущенные нарушения как при возбуждении, так и при расследовании дела, делают всё, чтобы скрыть и не давать правовой оценки изложенным фактам. Потому что заявлениям Коваленко о его невиновности верить следствие и прокуратура не может, а вот заявлениям следователей Бражкиной А.О. и Соколовой А.А. о том, что они не подменяли документы в уголовном деле, – верит беспрекословно.
И пока получается, что очень далеки реалии следствия от тех фильмов, которые показывают про следователей. Но мы рассчитываем и на комментарии с другой стороны – от правоохранительных органов и прокуратуры.
Продолжение следует…
Материал подготовлен ИА Томикс33. Регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации — серия ИА №ФС77-74532 от 07 декабря 2018 г., зарегистрировано Роскомнадзором РФ, г. Москва
