Законодательное Собрание Владимирской области продолжает на свое усмотрение перестраивать первичное звено местных органов самоуправления (МОС), не дожидаясь окончательного решения Госдумы по судьбе противоречивого законопроекта о варианте муниципальной реформы.
Такая позиция регионального парламента вызывает удивление и массу вопросов к федералам, которые своей неопределенностью поощряют подобную самодеятельность и создают предпосылки для разрушения основ конституционного принципа народовластия на местах в конкретном субъекте РФ под предлогом бюджетной оптимизации расходов (см. публикацию «Самодеятельность региональных властей федералы посчитали обоснованной?» на сайте «Томикс» 24 января текущего года).
Эту тревогу экспертного сообщества, к примеру, разделяют спикер Госдумы Вячеслав Володин, главы национальных республик в России, партии парламентской оппозиции КПРФ и «Справедливая Россия», некоторые влиятельные лидеры общественного мнения в федеральных кругах.
И только во Владимирской области без детального обсуждения проблемы, без референдума, масштабных опросов общественного мнения и учета интересов самих муниципалитетов «белый дом», буквально, навязывает свою модель организации первичного звена муниципального управления. В жернова этого «эксперимента» команды губернатора Александра Авдеева в 2024 году угодили Собинский и Меленковский районы, ставшие по непонятно какому закону муниципальными округами и Муром, к которому отошли два сельских поселения.
Теперь подобная участь ждет в 2025 году еще 10 муниципальных районов региона-33 с, похоже, молчаливого согласия федерального центра, у которого, видимо, есть более важные проблемы и обстоятельства. И это на руку региональным властям.
Фото: vk.com/zsvo_ru
Пример тому — «круглый стол» по вопросу «Об опыте преобразований муниципальных образований во Владимирской области», состоявшийся в стенах регионального парламента 31 января текущего года. Судя по официальному сообщению пресс-службы ЗС, мероприятие прошло при закрытых дверях и без участия оппонентов «самодеятельной реформы».
Что бросается в глаза от публичной информации? Краткая протокольная лаконичность. Поспешную реорганизацию трех муниципальных территорий назвали «опытом преобразований». Кто назвал — местное население, сами представители угодивших под «секвестр» сельских ОМС, депутаты распущенных советов, члены оппозиционных партий, эксперты, авторитетные лидеры общественного мнения? Кто?
По мне, так это и вовсе был не дискуссионный «круглый стол» под эгидой уважаемого регионального органа представительной власти, а заседание некоего закрытого клуба» из числа части идеологов «самодеятельной реформы» «белого дома». Да и цель «посиделок», похоже, очевидна: «смикшировать» раздающиеся во Владимирской области голоса о поспешной и несогласованной с федералами «реорганизации» ОМС.
Фото: vk.com/zsvo_ru
Откуда такой вывод? Из текста сообщения. Кто в этой так называемой «дискуссии о положительных моментах перехода в муниципальные округа» (цитирую дословно по первоисточнику — от. авт.), принял участие? Министр внутренней политики регионального правительства Татьяна Адулова, зампред ЗС Дмитрий Рожков, руководитель облизбиркома Вадим Минаев и безымянный глава Меленковского муниципального округа (его имя авторы сообщения не назвали либо в спешке при сдаче материала к публикации, либо специально, чтобы обезопасить его от критики потенциальных оппонентов).
Скриншот: zsvo.ru/press
Другого мнения отличного от официального от этих ораторов никто и не ждал. Попробовали бы они только уклониться от генеральной линии «белого дома»…
Об уровне проработки вопроса о реформе ОМС можно судить по аргументам министра Татьяны Адуловой «Она напомнила, — говорится в сообщении, — что преимуществами являются единый бюджет, единые генеральный план и правила землепользования и застройки, а также общий имущественный комплекс. Изменения статуса не потребуют от граждан перерегистрации, а все льготы сельских территорий сохранятся».
Вот с каким набором доводов региональные власти приступили к «ликвидации» во Владимирской области двухуровневой системы управления первичного звена самоуправления и навязыванию своей «самодеятельной модели».