Пикирование Бориса Гунина с Александром Степановым отвлекает от важных вопросов…
Во Владимирской области образовали региональное отделение «Культурного фронта России». Главная его задача – поддержка традиционных духовно-нравственных ценностей. То есть тех проектов, которые пропагандируют патриотизм, православие и нормальную семью. Поддержка не только моральная. По мнению председателя Культурного фронта, народного артиста России Николая Бурляева, чиновники при распределении бюджетных средств нуждаются в рекомендациях культурного сообщества.
То есть речь идёт об общественной профессиональной экспертизе. Которая – это правда – будет очень востребована. Хотя бы из тех соображений, что, ссылаясь на мнение «фронтовиков», чиновники снимут с себя большую часть ответственности за проекты, которые по любому находятся под огнём критики – не слева, так справа. Если, например, по поводу очередного киношедевра не мечут гром и молнии сугубые патриоты, то изгаляется «BadComedian» с Баженовым или кто-то подобный. А тут пожалуйста, не мы решили – общественность решила. Апеллируйте к ней.
То, что произведения художественного творчества, созданные на бюджетные средства (а именно о них сейчас говорят активисты «Культурного фронта»), будут проходить оценку, в принципе, логично. Это госзаказ, заказчик имеет право обозначить исполнителю свои критерии, а потом проверить – то ли сделано? И да, наверное, резонно, если «госприёмку» будет осуществлять не чиновник, недостаточно разбирающийся в тонкостях искусства, а наделённый полномочиями худсовет, состоящий из работников культуры.
Разумеется, это всё равно вызовет массу вопросов, тяжб и обид, потому что оценка всегда субъективна, а члены худсовета будут решать судьбу не только своих коллег, но и в какой-то степени конкурентов. Сюда же, если речь идёт о Владимирской области, можно добавить провинциальную специфику – все друг друга знают, этот наш, этот не наш, с этим дружу, с этим не дружу, и так далее. Но из двух судей – чиновника или коллеги, – если это неизбежно, лучше выбрать второго (впрочем, тут можно поспорить).
Скорее всего, конфликты «госприёмки» породят массу неприятных ситуаций, причём совершенно неожиданных. Например, что делать, если «зарубили» спектакль, на который потрачены бюджетные деньги (декорации, костюмы, зарплата и т.п.) – забыть про ущерб или заставить его компенсировать? Если второе – кто будет платить: директор театра, сценарист, режиссёр, задействованные в спектакле артисты или вся труппа солидарно?
Вроде бы, сейчас ещё неуместны эти вопросы, когда ни коня, ни возу, но они возникнут, к гадалке не ходи. После чего, наученные горьким опытом, худсоветы, скорее всего, потребуют согласования с ними проектов на самом начальном уровне: театр пусть даст сценарий, мы его обсудим, литератор – рукопись, мы её прочтём, народный коллектив спляшет так, без костюмов, – поглядим. То есть – цензура.
Ну хорошо, если рано или поздно новации можно отрегулировать в сфере бюджетной, то что с частниками? Их произведения как – тоже будут фильтровать? Пока речи об этом не идёт, все подчёркивают: бюджет, бюджет, бюджет. Однако понятно, что «синдром контролёра» заразителен, и государство будет ратовать за распространение опыта худсоветов на всю отрасль. Пара-тройка скандалов с какими-нибудь сомнительными фильмами, спектаклями, картинами или книгами, и закономерно всплывёт вопрос Велюрова из «Покровских ворот»: «Может быть, люди эмоционального склада нуждаются в некотором управлении?»
Ввести действенное «управление», не поправ приличий (хотя кого это особенно волнует?) и не наделив общественников, пусть опосредованно, карательными функциями, довольно сложно. Им придётся воздействовать на процесс исключительно силой своего авторитета – а для этого надо им обладать, да ещё ой-ёй-ёй на каком уровне. Фактически нужно убедить читателей, зрителей, слушателей, чтобы те потребляли нужное, а ненужное – не потребляли. Допустим – не будем далеко ходить, – наше региональное отделение в этом случае должно донести до жителей Владимирской области такую мысль:
«Наш «Культурный фронт» объединил ярких, талантливых, знаменитых деятелей искусства. Вот, смотрите. У нас Николай Анатольевич Горохов, Народный артист, лицо владимирского театра. У нас Борис Григорьевич Гунин, директор того самого театра, где играет Горохов. У нас же Юрий Сергеевич Павлов, замечательный поэт, председатель местного Союза писателей. У нас Виктор Трофимович Малыгин, профессор, филолог и златоуст – ему Евтушенко галстук подарил. Среди нас много других известных людей, уважаемых, много сделавших для региона. И мы хотим предостеречь вас, дорогие земляки, от сомнительных, на наш взгляд, продуктов творчества, которых в лучшем случае можно назвать низкосортными поделками, а в худшем – идеологической диверсией»
Что это может быть? Ну, я не знаю. Тот же спектакль, например, но выпущенный частным объединением артистов на деньги спонсоров. Или вот – книжки, которые авторы печатают за свой счёт. За бюджетные деньги сейчас выпускают столько, что пересчитаешь по пальцам одной руки, а эти – пишут и пишут, издают и издают. И чёрт его знает, что они там пишут, может, гадость какую-нибудь?
И вот деятели искусств из художественного совета, вспомнив лозунг Жанны Д’Арк «Все, кто любит меня – за мной!», скорее всего, должны сказать: «Все, кто верит нам и доверяет нам – следуйте нашим указаниям. Те-то там-то организовали такое-то представление, мы уже посмотрели – кошмар! Не ходите. Боже вас упаси! А вот тот-то написал такую-то книгу. Лучше бы он этого не делал. Дрянь, а не книга! Если будет вам продавать – не берите! Бесплатно начнёт совать – отвернитесь и скажите «нет!»
А дальше – что ж. Если жители Владимирской области действительно доверяют членам худсовета, то опальный спектакль потерпит фиаско – зал будет пуст, а фрондирующему графоману придётся топить своими книжками дачную буржуйку. Но… Верится в это с трудом.
То есть, конечно, и представление может кончиться пшиком, и писатель может оказаться единственным читателем своих опусов, но что-то подсказывает, что мнение уважаемых деятелей из худсовета будет не при чём. А вот в то, что государство даст им возможность не просто «рекомендовать» или «не рекомендовать», а попытается использовать как рычаг для запрета – в это почему-то верится.
Впрочем, не будем уходить в область догадок. Я просто изложил сомнения и вопросы, которые, полагаю, возникают у многих, кто, так или иначе, причастен к созданию культурных продуктов. Они закономерны – эти вопросы и сомнения. И значит, участникам «Культурного фронта» надо объяснять свою позицию. Собирать единомышленников. И именно что – поддерживать близких по духу. И убеждать тех, кто пока ещё не очень близок. То есть такой позитивный посыл, чувствуете?
Но, как назло, в первые же дни после учредительного собрания диссонансом прозвучала пикировка директора Владимирского драмтеатра Бориса Гунина с моим коллегой, журналистом «Томикса» Александром Степановым. Первому не понравился материал о прошедшем мероприятии, следствием чего стали телефонный звонок и письменное обещание привлечь журналиста к ответственности.
Зачем? Можно понять нервное напряжение и некоторый эмоциональный подъём после важного мероприятия, можно понять горечь и досаду, когда кто-то воспринял твои замыслы и душевные порывы не так, как хотелось бы, можно понять любые резоны, но причин для столь резкой реакции не было. Журналист допустил оценочное суждение – это в рамках права; оснований для того, чтобы привлечь его к ответственности за клевету или оскорбление нет, это вам любой юрист скажет.
Мне кажется, популяризация патриотизма, православия и семейных ценностей, на чём акцентирует внимание «Культурный фронт», должна проходить в культурном поле и методом сотрудничества, в том числе со СМИ, а не путём составления исков и жалоб правоохранителям. Конечно, убеждать и находить консенсус труднее, чем прибегать к карательным мерам, но сказал же Лев Толстой: «Искусство есть заражение чувствами других людей» – попробуйте «заразить», вдруг получится?
Николай Лившиц
Фото – static.tildacdn.com
